Большинство увлеченных тонкими материями искателей живут ради развития в эдакой «школе жизни». Словно Всевышний где-то над облаками обозначил победную планку и обязал ее брать. Не из любви к прыжкам и вершинам, а потому что «надо». А если не получается, значит, тужиться надо сильней, иначе — небесные санкции.
В итоге живут люди всю жизнь в страхе, что отстают от какого-то важного графика, определяющего их судьбу, и чувствует себя неудачниками. Словно жили, вообще, зря. Ведь надо с великими достижениями и высшим смыслом.
Если сейчас зазвучала одна из струнок вашей души, тогда представьте, что к вам спустился ангел и принес уточняющую весть.
Оказывается, развивать ся и брать высоты не надо. Можно… в качестве забавы. Но вовсе не надо. Все иначе.
Оказывается, ваша основная задача в этой жизни — просто быть счастливым человеком.
И все.
Не надо стараться стать лучше, не надо покорять вершины, очищать карму, добиваться медалей и сертификатов, не надо срывать аплодисменты. От вас, вообще, ничего не требуется.
Просто будьте счастливы!
А если не получается — тоже нестрашно. Счастье — хоть и основная задача, но вовсе не обязательная. Можете жить, вообще, как хотите.
Смех
Смеялись вы когда-нибудь несколько минут подряд не в силах остановиться? Мне знаком такой смех. Каждый раз эту реакцию запускала не какая-то шутка, а проясняющий новый взгляд.
Целый слой затвердевших убеждений неожиданно рассыпался в смехе. Концептуальные крепости оборачивались призрачными иллюзиями и на глазах лопались. Привычные роли вылезали одна за другой и с ходу со смехом разоблачались.
Мелькали воспоминания о времени, когда я не умел эти роли играть. Так хотелось почувствовать себя серьезным взрослым человеком. Лет с пяти. И я так старался. И верил. И вдруг видишь, как все это наиграно.
А за всеми раздвинутыми ширмами остается ребенок — финальная ипостась, свободная от претензий на знание жизни.
С детства нас приучают верить, что серьезная энергетика взрослого мира и есть реальная жизнь. А игривая легкость — этап наивности, которую надо «перерасти».
В итоге покупаемся на серьезность с полоборота. Отыгрываем свои драматичные роли, будто только это и есть реальность.
Возможно, присущий стрессу, нервный смех пробивается, когда градус драматичности так зашкаливает, что верить в серьезность жизни с прежним упрямством уже просто не получается.
Смех — просветляющее лекарство для души. Он разоблачает драматизм жизни вспышкой облегчения. Мы смеемся, когда важность раздутых значений на глазах рассыпается. Трагизм, познавшего жизнь старца, оказывается нелепым детским капризом.
Искренность
«Любовь» — слово, измученное толкованиями, от его применения через раз веет наигранным, приторным пафосом. Но если в любовь не верить совсем, жизнь становится серой и холодной, словно траурный осенний день.
Любовь зовут наивным идеалом, пока принимают свои вчерашние разочарования за конечную правду жизни. Вся тяжесть мира — в заезженных засохших концепциях.
Но любовь есть.
Сначала мы находим ее в отношения х, творчестве, дружеском созвучии. Затем она прорывается через искренность, когда перестаешь играть и рискуешь раскрываться настежь.
«Нормальные» люди пугаются искренности, принимают за безумие. Они и так с трудом отыгрывают свои натужные притворные роли. От искренности же их начинает лихорадочно знобить. Она опаляет фальшь и срывает маски. А привлекает искренность, когда ложь опостылела.
Любовь — это принятие настоящего. Когда заглядываешь в эпицентр раздутой серьезности в собственной душе, и осмеливаешься опознать ее лживость, любовь заряжается чем-то жизнеутверждающим и звучит еще естественней.
Свежесть
Старыми себя чувствуют вовсе не от умудренности богатым опытом. Старыми себя чувствуют, когда увязают в болоте исчерпавших себя убеждений, и принимают его за реальную жизнь.
Не большая мудрость приводит к печали, а скорей — недостаточная. Большая приводит к живой и свежей непосредственности.
Необязательно путешествовать и сверкать звездой в эпицентре событий, чтобы чувствовать приключение жизни. Удивление — это пробуждающее осознание себя в настоящем. Чудо и новизна мгновения уже здесь и сейчас. Достаточно признавать свое незнание, замечать, что видишь этот мир впервые.
Вы уверены, что жили до этого мига? А что, если вы со всей своей памятью и убеждениями о прошлом появились в готовом виде прямо сейчас? Что помимо ваших серьезных мыслей доказывает обратное?
Мы все просто накололи самих себя своими серьезными концепциями и ролями.
Когда осознаешь, какая это блажь — роль взрослого, понимающего в жизни человека, и перестаешь стыдиться своего незнания, за всеми масками раскрывается игривый ребенок.
Мы любим смех потому что он помогает преодолеть изжившие себя границы, от которых веет усталостью. Психологическое оздоровление — это управляемое безумие. Лучший инсайт — самая смешная шутка, бьющая точно в цель — в крепчайшие опоры серьезности жизни.
Автор: Игорь Саторин
В итоге живут люди всю жизнь в страхе, что отстают от какого-то важного графика, определяющего их судьбу, и чувствует себя неудачниками. Словно жили, вообще, зря. Ведь надо с великими достижениями и высшим смыслом.
Если сейчас зазвучала одна из струнок вашей души, тогда представьте, что к вам спустился ангел и принес уточняющую весть.
Оказывается, развивать ся и брать высоты не надо. Можно… в качестве забавы. Но вовсе не надо. Все иначе.
Оказывается, ваша основная задача в этой жизни — просто быть счастливым человеком.
И все.
Не надо стараться стать лучше, не надо покорять вершины, очищать карму, добиваться медалей и сертификатов, не надо срывать аплодисменты. От вас, вообще, ничего не требуется.
Просто будьте счастливы!
А если не получается — тоже нестрашно. Счастье — хоть и основная задача, но вовсе не обязательная. Можете жить, вообще, как хотите.
Смех
Смеялись вы когда-нибудь несколько минут подряд не в силах остановиться? Мне знаком такой смех. Каждый раз эту реакцию запускала не какая-то шутка, а проясняющий новый взгляд.
Целый слой затвердевших убеждений неожиданно рассыпался в смехе. Концептуальные крепости оборачивались призрачными иллюзиями и на глазах лопались. Привычные роли вылезали одна за другой и с ходу со смехом разоблачались.
Мелькали воспоминания о времени, когда я не умел эти роли играть. Так хотелось почувствовать себя серьезным взрослым человеком. Лет с пяти. И я так старался. И верил. И вдруг видишь, как все это наиграно.
А за всеми раздвинутыми ширмами остается ребенок — финальная ипостась, свободная от претензий на знание жизни.
С детства нас приучают верить, что серьезная энергетика взрослого мира и есть реальная жизнь. А игривая легкость — этап наивности, которую надо «перерасти».
В итоге покупаемся на серьезность с полоборота. Отыгрываем свои драматичные роли, будто только это и есть реальность.
Возможно, присущий стрессу, нервный смех пробивается, когда градус драматичности так зашкаливает, что верить в серьезность жизни с прежним упрямством уже просто не получается.
Смех — просветляющее лекарство для души. Он разоблачает драматизм жизни вспышкой облегчения. Мы смеемся, когда важность раздутых значений на глазах рассыпается. Трагизм, познавшего жизнь старца, оказывается нелепым детским капризом.
Искренность
«Любовь» — слово, измученное толкованиями, от его применения через раз веет наигранным, приторным пафосом. Но если в любовь не верить совсем, жизнь становится серой и холодной, словно траурный осенний день.
Любовь зовут наивным идеалом, пока принимают свои вчерашние разочарования за конечную правду жизни. Вся тяжесть мира — в заезженных засохших концепциях.
Но любовь есть.
Сначала мы находим ее в отношения х, творчестве, дружеском созвучии. Затем она прорывается через искренность, когда перестаешь играть и рискуешь раскрываться настежь.
«Нормальные» люди пугаются искренности, принимают за безумие. Они и так с трудом отыгрывают свои натужные притворные роли. От искренности же их начинает лихорадочно знобить. Она опаляет фальшь и срывает маски. А привлекает искренность, когда ложь опостылела.
Любовь — это принятие настоящего. Когда заглядываешь в эпицентр раздутой серьезности в собственной душе, и осмеливаешься опознать ее лживость, любовь заряжается чем-то жизнеутверждающим и звучит еще естественней.
Свежесть
Старыми себя чувствуют вовсе не от умудренности богатым опытом. Старыми себя чувствуют, когда увязают в болоте исчерпавших себя убеждений, и принимают его за реальную жизнь.
Не большая мудрость приводит к печали, а скорей — недостаточная. Большая приводит к живой и свежей непосредственности.
Необязательно путешествовать и сверкать звездой в эпицентре событий, чтобы чувствовать приключение жизни. Удивление — это пробуждающее осознание себя в настоящем. Чудо и новизна мгновения уже здесь и сейчас. Достаточно признавать свое незнание, замечать, что видишь этот мир впервые.
Вы уверены, что жили до этого мига? А что, если вы со всей своей памятью и убеждениями о прошлом появились в готовом виде прямо сейчас? Что помимо ваших серьезных мыслей доказывает обратное?
Мы все просто накололи самих себя своими серьезными концепциями и ролями.
Когда осознаешь, какая это блажь — роль взрослого, понимающего в жизни человека, и перестаешь стыдиться своего незнания, за всеми масками раскрывается игривый ребенок.
Мы любим смех потому что он помогает преодолеть изжившие себя границы, от которых веет усталостью. Психологическое оздоровление — это управляемое безумие. Лучший инсайт — самая смешная шутка, бьющая точно в цель — в крепчайшие опоры серьезности жизни.
Автор: Игорь Саторин
